[VivaLaMarvelHet]

Название: -
Автор:  _Suzie_
Фандом: Люди Икс
Пейринг: Скотт Саммерс/Эмма Фрост
Жанр: ангст
Дисклеймер: все герои принадлежат Марвел
Примечание: написано по заявке на Marvel & DC fest X-Men. Скотт/Эмма. постАвХ. 10 причин ее ненависти "Но главное, я ненавижу тебя за то, что не могу даже немного ненавидеть, совсем немного, каплю… Не могу!" (с)
Разрешение от автора на публикацию получено.
И я предупреждала, что заполоню тут все определенной тематикой

В тюрьме тихо и скучно. Серой, вязкой скукой почти уравнивающей между собой обычную и алмазную формы. Эмма ждёт. Если бы она знала заранее, обзавелась бы каким-нибудь подходящим хобби. Например, биться лбом о стену. Стены здесь способны выдержать как её алмазные кулаки, так и её мысли. За последнее время все они поднаторели в тюрьмах друг для друга. За некоторые победы приходится платить комнатой семь на восемь шагов и кусачей одеждой, которую только под арестом и согласишься надеть. Всё бывает впервые. Не лучший способ доказать что-либо миру. Когда-нибудь это дойдёт и до Скотта Саммерса. Что будет после, Эмма не загадывает.
Когда пол вздрагивает, а комната раскалывается надвое, Эмма брезгливо смахивает с лица каменную крошку и наконец-то успешно тянется мыслями за пределы камеры. Скотт, Магнето, Мэджик. Снимает часть вопросов и вызывает новые. Эмма проверяет, что ни у кого в здании нет повреждений страшнее пары синяков, и укладывает впавшую в замешательство охрану спать. В обратном порядке было бы безопаснее, но Скотт, проклятие, дурно на неё влияет.
Тюремная одежда притворяется привычным белым нарядом. От акцента до цвета волос, она вся сплошная ложь, почему бы не продолжить. Эмма перешагивает обломок стены своей бывшей камеры, запрещая босым ногам чувствовать холод пола. На всякий случай, потому что может, она мимоходом считывает из голов спящих последние новости. Ничего такого, что ей не удосужились сообщить немногочисленные великодушные посетители.
После того, на что она была способна с огнём Феникса, Эмме кажется, словно у неё село зрение. Сравнение, которое желательно не озвучивать при Скотте. Неважно. Разлом неровным коридором тянется сквозь всё здание. Эмма осторожно переступает искрящийся оборванный кабель, задумчиво примериваясь к сознаниям ждущих её соучастников. Нет, пусть сами расскажут. Несуществующий плащ за плечами колышется на прохладном ветру. Эмма понятия не имеет, что будет, когда она выйдет наружу. Но сейчас Белая Королева идёт к своему королю.


Скотт перечисляет разнообразные "будем", "можно" и "нельзя", а Эмма полирует пилочкой ногти. Замечания за чересчур пристальное внимание к маникюру Скотт ей не сделает. Оба знают, что Эмма может, не жульничая, почти дословно повторить сказанное. В прошлом, ожидая, когда уже Скотт перестанет сравнивать её со своей погибшей женой и сообразит, что никуда она не денется, Эмма не предполагала, что как раз это и станет одной из больших проблем её жизни. Можно не тратить силы на ревность, не спрашивать её о планах на будущее, Скотт понял всё слишком правильно. А Эмма терпеть не может, когда её принимают как данность.
Скотт обсуждает с Магнето "пределы допустимого вмешательства", хотя и без телепатии видно, что говорят оба о большем. Но решения чужих проблем в планах на сегодня у Эммы нет. Она вопросительно чуть касается мыслей Скотта и, не встретив возражений, подставляет лицо жаркому солнцу. На пляже пустынно и спокойно, только в стороне слишком уж знакомо истоптан и оплавлен песок. Эмма поджимает губы, убирая лишнюю деталь. Чревато, когда у телепата сбоят нервы.
- Обязательно надо было доводить дело до ареста? - спрашивает Эмма, с удовлетворением отмечая, что даже эти дурацкие очки не скрывают, как жадно Скотт рассматривает её едва прикрытое купальником тело. - А теперь я должна быть благодарна за то, что ты вытащил меня из тюрьмы. В которую разве что не собственноручно бросил. Всё по плану.
Она медленно выдыхает, не давая себе сбиться с прохладного тона. Извинений Эмма не ждёт. Они со Скоттом делали то, что считали нужным. Иначе бы их, скорее всего, здесь не было. К тому же Скотт Саммерс имеет привычку оказываться правым. Знать бы, записывать это в его достоинства или недостатки.
- Тридцать секунд на то, чтобы сломать телепатическую защиту Мстителей. Я помню. Так какого чёрта, Эмма? - рубиновый кварц вспыхивает на солнце не хуже оптических лучей. Скотт, в отличие от неё, голос всё-таки повышает. Речь перед битвой, только здесь нет врагов. - Они были заняты мной. Почему ты не ушла?
Эмма тоже помнит. Непривычный холод, и она же сама подала Скотту идею, перед тем, как их пришли убивать. Когда она оступилась, это было ожидаемо. Но не её бесполезность, когда Скотт теряет контроль. Ставкой успеха - вся раса мутантов. Они выиграли, но некоторые вещи Эмма помнит слишком хорошо.
- И ты не должна быть мне благодарна, - уточняет Скотт, подбирая плоский камень и бросая его в море. Эмма провожает взглядом тянущиеся до самого горизонта следы на воде. Её сознание, её законы физики. - Феникс или нет, мы оба знали, что творили. У обоих была возможность заявить Мстителям обратное. Ты здесь не потому, что тебе больше некуда идти.
Может быть и нет. Больше не к кому идти - это будет точнее. С запозданием Эмма понимает, что это, чёрт побери, был вопрос. Вариант, что он не оставил ей выбора, Скотту нравится не больше, чем ей самой. Хочется смеяться, некрасивым, на грани не позволенной телепатам истерики смехом. Она знает, как следует повернуться, как посмотреть, как дотронуться, чтобы на ближайшее время им со Скоттом стало не до разговоров. Жаль, что нельзя.
- Нет, - легко соглашается Эмма. Скотт прав, к некоторым вещам Феникс или его отсутствие не имеет никакого отношения. Она всё-таки срывается, выплёскивая слишком много эмоций сразу. - Мы всё знали, так почему ты не остановил меня? Не тогда, когда это понадобилось тебе. Когда я поила тебя человеческой кровью, убивала, дралась с детьми, ставила наших людей на колени и уверяла, что это ради их блага. Почему ты не остановил меня тогда?
Другой частью сознания Эмма недовольно отмечает, что с ногтями она пока закончила и заняться, в общем-то, нечем. Никто из присутствующих не озаботился хотя бы алкоголем.
- Когда ты могла убить всех, кто когда-либо поднял руку на мутантов, но не стала? - уточняет Скотт, словно десятки трупов вместо десятков тысяч позволяют ему бросить её разбираться с проблемами самостоятельно. Ей на плечо ложится тёплая ладонь, и Эмма не произносит этого вслух. - Никакой выжженной земли, Эмма. На этот раз роль главного злодея досталась мне.
- Идиот, - бросает Эмма. Идеалистичный идиот, не способный запомнить, что ни ей, ни миру доверять нельзя. Мир уже записал Скотта в злодеи, а будет ещё хуже. Презумпция виновности бывает заразна.
- Мы победили, наша раса будет жить, - единственная правда, которая, пожалуй, и имеет значение. - Те, кто шёл за мной, они имеют право сами выбирать сторону. Я могу с ними не соглашаться, но я не могу им в этом отказать. Мне нужно, чтобы кто-то шёл вместе со мной.
Это уже не вопрос, но в какой-то мере приглашение. Запоздавшее, потому что у развалин тюрьмы всё получилось как-то молча, быстро и само собой. Прекрасная возможность закончить разговор. Эмма прислоняется к плечу Скотта и озвучивает вежливую версию беспокоящего её вопроса.
- Ты собрал странную команду. Бывший террорист, повелительница демонов, - она заминается, одно за другим отбрасывая возможные определения, - Я. Опасные примеры для подражания. Особенно для новых мутантов.
Мутантом вообще быть опасно. Сейчас, когда в новостях громко клеймят бывших аватаров Феникса, Скотта Саммерса в частности, периодически широким жестом записывая в предатели человечества всех мутантов, опасно особенно. Мстители могут заниматься рекламной кампанией, Эмма предпочитает действовать.
- Образцом для подражания вызвался работать Логан, - Скотт отмахивается от предупреждения, как от несущественной мелочи, - Перед тем, как учить новых мутантов чему-либо, нужно убедиться, что они выживут.
Скотт, оставивший мутантов на попечение кого-то другого, вот теперь можно начинать бояться. Явление невероятное, как вставшее на западе солнце. Как бывшая Белая Королева, скучающая по той же Дикой Земле, с её неподдающимися телепатии насекомыми и оптимистичными планами на будущее. Последние, впрочем, Скотт уже строит. И Эмма видит, как даже своенравная Мэджик готова хоть сейчас вскочить выполнять очередное поручение.
- Ты можешь быть спасителем мутантов, но на каждого из тех, кто поймёт и повесит твой плакат на стену, найдётся сотня мутантов не желающих думать, зато готовых швырнуть в тебя камень, - Эмма проговаривает вслух то, что они и так знают, потому что это нужно сказать. Скотт рассказывает про отправку новых мутантов в школу Логана, а Эмма надеется, что ему не придётся идти против семьи.
- Потому что когда я был воплощением Апокалипсиса, убийцей мутантов и убийцей-мутантом, отдавал приказы наёмным убийцам, применял биологическое оружие, и делал убийц из детей, меня все продолжали считать пай-мальчиком? Но теперь у сотен мутантов будет возможность выбрать, как ко мне относиться.
Это всё Эмма, конечно, давно знает. Но только Скотт Саммерс способен обернуть запятнавшую его жизнь в свою пользу. На этот раз она смеётся. Закидывает ногу на ногу, молчаливо отмечая неудобное кресло. Нет, она не привередлива, но должны же быть границы разумного.
- О приземлённых материях. Я могу войти в банк и заставить их отдать мне мои, или не мои, деньги, или же мы можем искать клады, - Эмма изгибает бровь, с любопытством глядя на Магнето. Даже Люди Икс не могут окончательно истребить привычку жить вне закона, в этом они с ним похожи.
- Мы не будем грабить банки, - предупреждает Скотт. Эмма пожимает плечами, не очень-то и хотелось. Купальник падает на нагретый солнцем песок.

Происходящее напоминает Эмме её охоту на мутантов во времена Клуба Адского Огня. Происходящее совершенно не похоже на прошлое. Как бы их теперь ни называли, злодей из Скотта никудышный. Если уж Феникс едва справился, куда там официальной пропаганде. Недаром Эмма не особо высокого мнения о большинстве людей. Сейчас особенно невысокого о местных стражах правопорядка, внезапно оказавшихся лицом к лицу с четырьмя мутантами вместо одного.
Телепатическая защита у них стандартная до скуки, и, захоти Эмма, они бы безуспешно искали хоть какого-нибудь мутанта. Но Скотту нужен символизм и чувство сопричастности к спасательной операции, так что Эмма позволяет выстрелам безвредно отскакивать от алмазной кожи. Там, где у остальных вспыхивают эмоции, у неё они исчезают. Есть в этом что-то по-своему притягательное. Всё заканчивается слишком быстро, и Ева, молодец, сразу понимает, что пора уходить. Некоторым мутантам везёт, большинство же оставляет прошлое за спиной и старается не оборачиваться.
Мэджик, их обратный билет, ждёт на границе бывшей зоны безвременья. Эмма была бы не против рассердиться на кого-нибудь за то, что у неё нет Феникса, нет Церебро, нет возможности сразу учуять всплеск проснувшейся на другом конце земного шара мутации, вместо того, чтобы через двадцать часов узнавать о нём из новостей. Вместо этого она сбрасывает алмазную броню и оборачивается. Ничего особенного, маленький сувенир на память. Несколько ночей присутствующим будут сниться кошмары не о страшных мутантах, а о молодой девчонке, которая всего лишь захотела остановить драку. Совесть ни у кого не проснётся, но, возможно, кто-нибудь лишний раз задумается.
Скотт поворачивается к ней со строгим выражением лица, но мысленно, так чтобы Эмма видела, он улыбается. Мог бы для приличия спросить, что она сделала. Она дурно на него влияет, думает Эмма.